20 ноября в эфире телеканала ТНТ состоится премьера шоу LAB – музыкальной лаборатории Антона Беляева, где он вместе с Therr Maitz и приглашёнными звёздами препарирует современную музыку и записывает неожиданные версии на популярные хиты. Создатель проекта в интервью рассказал, сколько человек над ним трудится, что самое сложное для артистов в музыкальной лаборатории, и каких сюрпризов зрителям ждать в новом сезоне на ТНТ.
Как вы расцениваете проект LAB для себя? Это музыкальная терапия, поле для экспериментов, просто отдушина или бизнес?
Я довольно цинично к этому отношусь в том плане, что мне всегда нравилось работать с разными артистами, вторгаться на какие-то территории. Плюс большая часть музыкантов придумывает себе дополнительные форматы, которые существуют в сети. Мы пытались снимать влоги, но поняли, что мы это не любим, а из того, что не любишь, сложно делать какой-то постоянный сериальный контент. В итоге появилась довольно простая идея приглашать в гости артистов и давать им возможность сделать то, что они внутри своей карьеры делать не могут. Ведь у всех артистов есть одна глобальная проблема, и я тоже на своей шкуре это испытываю: люди создают себе образ артиста, и артист становится его заложником, артист не может себя вести свободно, а в нашем шоу есть такая возможность, для всех нас это своего рода терапия.
В чём для вас лейтмотив третьего сезона шоу?
Я рад, что это дошло до такого количества зрителей. К нам всегда приходят крутые артисты, ТНТ даёт нам возможность расширить аудиторию, и это для нас, конечно, большая ответственность. Поэтому сейчас мы в жутком стрессе, потому что шоу очень сложное технически, и мы хотим сохранять планку. Вот это сейчас, наверное, основной триггер.
Какие песни споют в шоу LAB на ТНТ? Кто из гостей больше всех удивил?
Это всегда интересно. В том и прикол, что мы стараемся приходить с артистами к такому решению, чтобы нас это будоражило, чтобы это было неожиданно. С некоторыми артистами у нас это не получается, мы это понимаем в процессе обсуждения, и пока что их не зовём, если человек не готов отступить от своего амплуа. Все, кто у нас был, в какой-то момент обязательно перевоплощались. И у меня просто лучшие места в этом шоу: я иногда вижу, как происходят очень странные и неожиданные вещи.
Скриптонит стал для меня открытием. Я не думал про него ни хорошо, ни плохо – я просто его не знал. В процессе записи первых наших треков мы подружились и поняли, что мы на одном абсолютно языке говорим, и довольно одиноко чувствуем себя в этом бизнесе. Было приятно обнаружить такого соратника в творческом процессе. Теперь мне кажется совершенно очевидным, что он невероятный музыкант.
Лолита Милявская! Она всегда балансирует на грани такого юмористического амплуа, но во время записи одного трека, который мы ещё не выпустили, я должен был ей подпевать, но я не мог, потому что у меня был ком в горле, слёзы просто душили. Это очень странное ощущение. Не в обиду ей, но она одна из самых недооценённых певиц. Она крутая и известная певица, но ей как будто приходится быть чуть проще, чем она есть, чтобы зритель её принимал.
Из нового сезона – Элджей. Весь процесс работы с ним, включая подготовку и запись, был испытанием, потому что он вообще из другого мира. Для того, чтобы всё случилось, мы общались полгода, начали делать вместе музыку, разбираться в каких-то вещах, пытаясь понять друг друга. Я не могу спойлерить, что он именно будет петь, но это точно не могло произойти за пределами LAB.Я чувствовал, что Алексею сложно открываться, но мне кажется, во время записи шоу это произошло.
Как выбираются песни, которые исполняют гости? Это их собственный выбор?
Это коллегиальный процесс. В большинстве случаев, конечно, мы собираем то, что нам кажется интересным для конкретного артиста, и предлагаем ему. Но это совсем не значит, что именно эти песни и попадают в финальную программу. Бывает по-разному.
Интервью берут, чтобы узнать о музыканте побольше, его раскрыть. Может ли музыка так же раскрыть звезду? Исполнение чужой хитовой песни и ее выбор как-то характеризует
Я не профессиональный интервьюер, поэтому стараюсь спросить то, что мне интересно, плюс у меня есть замечательные редакторы, которые прекрасно ориентируются в повестке и готовят вопросы. Я больше сосредоточен на музыкальной части, я её готовлю, и в момент записи я на 100% погружён в звук. А интервью – это такая возможность передохнуть для нас всех.
Бывало ли такое, что гость студии не хотел давать интервью, но готов был прийти в шоу ради музыки и живого выступления?
Такая история у нас произошла с Элджеем, причём случилось это в процессе, по плану интервью было. Но потом всё начало плыть, у Алексея изменилось представление о том, что надо делать, и он попросилсделать это без интервью. В результате получился выход за грань формата, и вообще классный выпуск. Благодаря этой не совсем комфортной для нас ситуации, наоборот,получилось интереснее, потому что нам надо было заполнять чем-то это время, и мы записали дополнительную песню, пригласили коллег – получилось интересно!
Насколько для музыканта стрессово петь вживую чужую песню?
Для музыканта самый большой стресс – это плохо выглядеть перед коллегами в первую очередь. А там этот круг смерти из ста музыкантов, в который они заходят: 30 человек хора, 30 человек из оркестра, злобные люди из Therr Maitz, которые всё подмечают, инженеры звукозаписи. Музыкант в центре этого круга чувствует себя как на экзамене. Я сам записывал там трек, и понял, что даже будучи там своим, всё равно был перепуган, мне было неловко, и не хотелось облажаться. Это классно, что мы видим артистов в первобытном, настоящем стрессе. Ведь артист в течение карьеры настраивает вокруг себя определённый комфорт, а мы его из этой зоны вытаскиваем.
При этом мы не шоу «Голос», где нужно что-то доказывать, мы стараемся сделать так, чтобы было комфортно. Мы не врём, что это всё сделано за одну секунду: это гигантская подготовка, мы пишем дубли, тут нет такого, что «пришёл, спел, до свидания» – это не испытание. Но тем не менее мы стараемся сделать это классно, чтобы это превратилось из лайва в клип, а песня из сиюминутного события превратилась в релиз, при этом оставаясь сделанной в моменте, это серьёзный труд. Мне кажется, это даёт больше энергии самой музыке, она прямо живёт по-другому.
Назовите свои топ-3 выпусков шоу LAB, и почему именно они?
Я бы не стал выделять любимчиков. Есть песни, которые мне исключительно близки. Есть песни, которые, я думал, не будут мне близки, а они оказались таковыми. Я три года делаю этот проект, это занимает все мое время, и я знаю эти песни в мельчайших подробностях, и они все мне дороги. И это не всегда романтический процесс, я постоянно думаю, что в той песне у меня не получилось вот это, а вот тогда мы ещё не могли вот так, а потом мы поняли, как делать вот это, а тут вот звук не получился. Это для меня постоянный процесс роста, и в этой ситуации всё ценно. Это как выяснять, какое событие в твоей жизни было самым важным для формирования личности. Это странно, ведь они все формируют по чуть-чуть.
Сколько человек работает над шоу? Therr Maitz – это аккомпанемент и аранжировка треков или полноценный соавтор нового звучания?
Около 150. Роль каждого элемента зависит от конкретного трека. У нас нет алгоритма, которому мы всегда следуем. Иногда само собой получается так, что у меня полностью всё сложилось, и я жду, чтобы ребята меня поддержали. А иногда я просто плыву по течению, и кто-то может начать играть что-то на тему, а я могу это зафиксировать. В процессе, конечно, нужен человек, который будет в роли направляющего, но это не значит, что все мысли и решения на нём, нужно просто чтобы кто-то говорил «стоп», «вот сюда», «это классно». Например, мы с хором работаем третий год, и в первый год мы поправляли каждую ноту, а сейчас степень доверия настолько высока, что мы уже ни о чем не переживаем. Мы сделали вместе уже 90 песен – нейронная связь уже почти идеальна. Музыка – это про коллаборацию, эта магия должна иметь место, и если этого не происходит, то музыка получается так себе.
8,711 Статью уже прочитали
